Я надел курточку, был месяц май,
Тогда в мае было ещё холодно,
И на земле был видно рай,
Мне было семнадцать лет,

И я ещё не растопил своё олово
Мы ехали на автобусе, мама
Злилась, потому что папа
Предвкушал выпить

А я видел ву окнах автобуса
Будущее лето и радовался
Виденному

Дом, куда мы ехали, был
Серого силикатного кирпичу,
Я поднялись на пятый этаж
На стареньком лифте

И я думал: чего я хочу?
Мороженного или поцеловать
Девочку с мордочкой
Лисьей

Тут я недавно познакомился
С одной, но вот с поцелуями
было плохо, поэтому я не замечал
Ни мир чудной, ни вообще, дорогу

Приехали, зашли в квартиру,
Там было пыльно и плохо,
Родители с младшим братом
Сели за стол, поговорить трохи,


А я с сыном хозяина
Уединился в его комнате,
Он показывал мне окаменелости,
Найденные им в Коломенском

Я загорелся найти трилобита,
Мы с мальчиком собрались
И вышли, и пошли пешком
К остановке автобуса

А в Москве майской густо
Цвели вишни, было так сладко
От их запаха где-то,
Что я даже не помню

Как мы мчались кометой,
Просто помню, что оказались
Мы у храма, а там там пёрла
Тустая толпа хама

И нас с Витьей тут же
Поставили вниз рожей,
Обшарив карманы,
Ну что там взять, Боже?

Пару раз ёбнули кулаком
В морду, и тут пацанов
Отогнал их глава
30 лет, завхулиганком,

Остался синяк под глазом,
Порванный обшлаг курточки,
Но мы всё равно пошли
Вниз, играть в свои дурочки

нашли кое-какие окаменелости,
Но пришли слишком рано:
Надо было дождаться конца лета,
Когда осыпь размывает вода из московской раны

Приехав назад я обнаружил
Недовольную маму, пьяного папу,
Спящего на диване брата,
Оказывается папу пригласили

С семьёй чтобы продемонстрировать
Младшему брату хозяина то,что
Не все умные люди страны
Хотят эмигрировать на хуй

Младший брат обиделся,
Стал кричать, что большевики иуды,
Что Гитлер - освободитель,
И этого не понимают лишь русские люди

Потому что сами себе вредители,
И крикнул жене, Пошли, Нина!
Тут все видимо осведомитили кагэбе,
И жрут свинину.

Вот так вот я увидел и весну мира,
И одновременно его глубокую осень,
И наци, воспитанных в истинной вере,
И тех, кто Россию хотел бросить

И был славный год наступающей Олимпиады,
И был это год введения войск в  Ад,
Я не хочу воспоминания эти забросить,
Потому что я русский солдат.