mitrichu

Писать стихи не стоит,
А блядь хуёвый автор про залупу,
Писать стихи мне глупо
Лучше не писать

Но КАК блядь, неписучем стать?

Стихи не начинаются так просто,
Они текут наверное с погоста,
И несомненно пахнут тк стихи,
Как пахнут я не знаю трупы?

Стихи пишутся просто,
Просто человек ложится на линию,
А потом его везут до погоста,
В последнюю клинику

Там его лечат просто:
Рисуют успех поверх глаз,
Там не важно становистся кто ты
Бабоёб или пидорас

И Бог принимает из клиники
Давно обработанных нас
И Богу тоже не важно
Кто ты: пацан, пидорас....

А черти уже на егории,
Они ожидают всех нас,
И чорту, поветьте, не важно,
Кто ты: пацан, пидорас

В блоге есть раздел:
Кухонные очерки
http://sv-loginow.livejournal.com/31910.html#cutid1
Читаю там, в общем не относящуюся к делу фразу:

"У той же Молоховец можно найти фразу, ставшую анекдотической: "Отварную телятину из бульона -- не выбрасывайте. Прислуга охотно поедает её с солёным огурцом". "

И вот какое возникают мысли:

1)советский интеллигент(не мой любимый писатель Логинов конечно, нет!) - дурак.
( Collapse )

Он рассказывает о своём опыте преподавания химии в школе, в конце 80-х.

"После урока Рыбаков делился впечатлениями:

-- Ты знаешь, они действительно решали задачи, никто не валял дурака! Но больше всего меня потрясло, как одна девица шёпотом спрашивала у другой: «Шесть делить на три – сколько будет?»"

Отсюда:
http://sv-loginow.livejournal.com/38649.html

Такая мысль появилась:
( Collapse )

Толкин - либерал. Классический. Простодушно-увлекающийся.
В том смысле, что совершенно не видит обилия личинок в своих блюдах.
"Зло" у него несёт внешние аттрибуты фашизма, "добро" заражено внутренними.
Никакой "глубины" в его книгах, конечно нет, зато богатство описательной аттрибутики и проработка мира способны создавать "наведённые" миры в умах.
( Collapse )
По поводу Профессора.

Важно отмечать, когда его начинали АКТИВНО пиарить.
1. "Ложка к обеду" холодной войны была очень кстати.
2. Становление новых "империй зла" в наше время.

Профессор, он через язык и понимал (чувствовал) англосаксонскую душу.
Я совершенно уверен, что прямого умысла в его деятельности не было.
Был ядрёный либералъ-идеализм. Флаг Киплинга не должен был упасть! :))
( Collapse )
В Стругацких я (снова) ценил живой язык и близкие (идейно) характеры.
Вот не поверите - их миры ни секунду не привлекали.
Хотя мир "Жука" казался уже чем-то близким... Хотелось продолжения. Оно могло быть.
Но появились лишь "продолжатели". Увы.

Поэтому, когда появился Лазарчук, такой "похожий" - я в него аж вцепился. :)))

А Гомер... Ему повезло. Мы знаем что он был.

Зачем нужна культура практическим народам? И можно ли выиграть войну, не победив в культурном смысле?
( Collapse )

Он спустился вниз - к позднему завтраку, плавно перешедшему в ленч, а из него - в ранний ужин. Далеко за полдень. Часы-башня в дальнем углу около неожиданно обширных полок с книгами хрипло и отчетливо сыграли первые такты какой-то забытой мелодии, и, застенчиво звякнув чем-то, пробили трижды. Он стоял у края огромного - человек на 20, не меньше - тяжелого стола, накрытого белоснежной скатертью со сложным узором, аккуратно вышитой красными нитками, и прикидывал, какой из двух приборов предназначен ему, когда за его спиной раздалось деликатное покашливание.
- Месье может выбрать любое место. Добро пожаловать в Шале д’Робер - в это время года, я полагаю, вам вряд ли придется жаловаться на избыток общения.
( Collapse )

Вадим огляделся: город остался слева, справа же, продолжая окраинную улицу, начиналась дорога. Узкая, идущая в начале своём круто вниз, мощёная стёртым булыжником, дорога, у самого моря поворачивавшая вдоль побережья и скрывающаяся из вида в прибрежных невысоких холмах. Доносился стрёкот местной живности, тянуло прохладным ветерком с моря. Вдали ясно была видна шапка туч, венчающих горы на противоположном берегу. Дошли. Почти дошли, - подумал он. - Теперь лишь переправа.
( Collapse )

Мне никогда не пережить июля,
Пускай я трезв или в июле пью я,
Но жар сердечный опаляет мир,
А уж в июле – жару будет пир

Слепящим призраком в траве согретой
Падёт июль на голову поэта,
И упадёт поэт главой в траву,
И из травы увидит наяву

Он одуванчик выросший как дом,
И небо с фантик,
И ангела на нём