Чай отец заваривал сам, это было его право. В разогретый на газу керамический чайник сыпался индийский чай и после он томился под обрезком толстого банного полотенца несколько минут. А в это время чайник на плите начинал разговаривать и петь. Вот в самом начале этого процесса его и использовали для рождения чая.
Первая заварка была выпиваема самим отцом - мама не любила крепости, а мне не давали пить слишком крепкий чай, хотя потом, когда мне стало чуть больше лет, и мне отец наливал немного этого напитка, разбавляя впрочем кипятком.
Закусывали его мы с папой нарезанным яблоком в меду. Мёд был свой - с северской пасеки.
Вообще, у городского советского москвича 60-70-х годов прошлого века многое было своё: от родственников из деревни, либо собранное своими же руками в той же деревне, либо в подмосковье.
Поэтому были у нас и запасы деревенского мёда, и тёрен, мочёный в воде, и тёрен, пересыпанный сахаром, ну и конечно добавки, улучшающие вкус чая. Ибо отнюдь не всегда советский человек в это время мог пить цейлонский чай, чаще приходилось пить грузинский № 36.
Тут, при питье этого веника, требовалось либо добавить чабрец, либо ещё какие ставропольские травки(мешок их, засушенных, собранных летом в Северном, лежал у нас на антресолях. Иногда добавляли шиповник. А иногда и чёрный шиповник - это реликтовый сорт шиповника, растёт на ставропольских горушках вокруг села. Считается вымирающим растением. Кстати, водка настоянная на нём, вкуснее любого вискаря. Да и коньяка.
В в селе чай не пили - не было такой традиции. Вернее, она была до революции, а потом, в годину голода и бедствий, отучились казаки тратить деньги на чай и пить его после бани.
А вот мой прадед с другом-купцом, потом бежавшим от советов в Персию, очень даже любили это занятие: попить после бани чайку с водочкой.